О падении Дельфинополя, предательстве сатрапа Кавада и гибели басилевса Деметрия
З92 год от основания Дельфинополя. Эльпидия, Дельфинополь, царский дворец. Восьмой день месяца Зевса.
Басилевс Деметрий, сын Александра, сына Андромаха, сына Гипполоха, автократор Эльпидии, владыка Междуречья и Керандии, повелитель Дельфинополя, Филотии, Андромахии, Деметрии, Амфитритии, Нерейи, Гераклеи, Митреума, Адака и прочая-прочая-прочая, в компании сыновей, двоюродного брата, двоюродного племянника и шурина совершал конную прогулку. Старший сын – Аристоник и племянник – Алкид, обоим по восемнадцать, затеяли соревнования и умчались вперед, младшие сыновья – двенадцатилетний Александр и десятилетний Лаэрт пытались догнать братьев, двоюродный брат – Ксанф, сатрап Филотии, шурин – Главк, Великий наварх и с недавних пор жрец Посейдона, ехали неспешно вместе с царем и обсуждали государственные дела.
– Антиподы с верховий Нерейи принесли присягу, – рассказывал Ксанф, – во многом это заслуга Алкида. Он уже в третий раз отправляется туда с юными гейтарами, усмиряя мятежников и собирая дань не хуже любого хелетомая.
– Подрастет племянник, быть ему лавагетом. Скажу Деифонту, чтобы взял Алкида гекветом, – улыбнулся басилевс, – И Аристоника с ним. И в Керандию пусть отправляются. Александра пока придержу у себя. А Лаэрта к тебе, Главк.
– Во флот или в храм Посейдона?
– Ты же можешь быть и жрецом Посейдона, и навархом. Вот и воспитаешь племянника в традициях своего славного рода Клеотеридов.
– Хочешь, басилевс, чтобы Лаэрт повторил судьбу моего прадеда? Совершил много путешествий, а в итоге пропал?
– Нет, хочу, чтобы он отыскал антиподов за землей Харона, богатых золотом, а заодно и таинственную страну, как там она называется, в которой тоже живут эллины. После твоего прадеда никто не плавал в те воды.
– У Эльпидии были другие интересы, не тебе ли это знать, брат, – вмешался Ксанф, – восстания антиподов, Керандию лихорадило. Ну а потом отец почтенного Главка отыскал гору Гефеста...
Отец Главка, тесть и тезка басилевса, ныне отошедший от дел наварх Деметрий, во время одной из экспедиций догадался дойти от побережья до увиденной с океана горы. Там было обнаружено железо, поэтому гору назвали горой Гефеста. Позже возникло поселение рудокопов и кузнецов, и Эльпидия получила еще один источник железа.
– Отец мой и дальше плавал, кто же виноват, что у побережья Харона полкоманды слегло животами и пришлось возвращаться. Зато он нашел удобную бухту, где можно останавливаться во время путешествий, – вмешался Главк, – и кто знает, где пропали мой старший брат Селевк и твой младший брат Никифор? Может в тех водах? Отпустил бы ты меня, Деметрий в дальнее путешествие, да несколько кораблей дал. Храмы Посейдона тоже готовы скинуться.
– Тебя не отпустишь... Кровь Клеотера Морехода в тебе так и бурлит. Одно путешествие к ледяным землям чего стоит, – басилевс погладил гриву коня, – Давайте разворачиваться.
Вернувшись во дворец, Деметрий проследовал во внутренний двор, посмотреть, как тренируются царские воины. Не удержался, потребовал меч и щит и долго бился против первого силача Тидея. Силен был басилевс, не растерял к своим сорока пяти мощи и удали, не обрюзг. Потом Деметрий обратил внимание на борьбу, что затеяли Аристоник с Алкидом. Нет, мальчишки молодцы, впрочем, какие они мальчишки. Уже бороды вылезли, Аристоник пади не одну дворцовую прислужницу обрюхатил. Алкид, сын двоюродного братца Ксанфа, по рассказам, был скромнее, про его любовные подвиги не судачили. Ксанф как-то обмолвился, что собирается женить сына. И, с неудовольствием, заметил басилевс, племянник сильнее, чем Аристоник. И в костях покрепче, и в плечах пошире. Вот он уже повалил Аристоника на лопатки. Нет, надо было жестче гонять сына. Впрочем и сейчас не поздно.
– Парни, а ну, схватили меч и щит и нападаем на меня!
– А львята подрастают, – подумал Деметрий после двадцатиминутного боя. – До меня им еще расти, но силушка у них будет гераклова. В самом деле, следует отправить их в какой-нибудь гарнизон, в ту же Керандию.
Басилевс проследовал в тронный зал, где уже ждали его верные люди, знатные севасты евпатриды, наиболее близкие из составлявших ареопаг. Помимо брата и шурина, были здесь лавагет Деифонт, геквет серебряных гиппатов Алмеон, геквет серебряных гоплитов Ликофрон, архонт Дельфинополя Леонид, архихелетомай Павсаний, архонты Ифтим, Гефестай, Стратигид, и Гиппоник. Басилевс неспешной походкой прошел к трону и с достоинством уселся, подбирая расшитый фарос. Ифтим, как было заведено, встал, и, слегка поклонившись, принялся докладывать новости:
– Прибыли корабли с железом из Гефестия. Сообщают, что было нападение антиподов, но достойный генейфор Лай оказался на высоте.
– Следует послать туда сотню-другую гоплитов, – проговорил Деметрий, – Ликофрон, распорядись.
– В Междуречье случился сильный разлив Фетиды, пострадала Андромахия, – продолжал между тем Ифтим, – архонт Соклей сообщает о потери урожая, гибели илотов и скота.
Деметрий нахмурился. Придется раскрывать закрома и присылать в Андромахию зерно. Да на покупку скота дать денег. Илотов и так найдут, пусть пошлют молодцов вверх по Фетиде на антиподов. Молодежи полезно набрать боевого опыта. А вот войск для похода за илотами лучше не давать. И, может, сместить Соклея. Из него выходит некудышный архонт. Нерейя разливается так сильно регулярно, через два года на третий, можно было и подготовться. В прежние времена архонты Андромахии сообщали, что, хвала Зевсу, разлив был большим, но ущерба не нанес. И в самом деле, отправить что ли этого Соклея в Гефестий, пусть там управляет, в поселке рудокопов и кузнецов. А в Андромахию пошлать, пожалуй Алкида. Пусть племянник не прирастает корнями к Филотии.
Слово взял Леонид, архонт Дельфинополя. Словно читая мысли басилевса, произнес, что не стоило делать Соклея архонтом Андромахии. Некогда Леониду случалось соприкасаться с Соклеем, и знал он его не с лучшей стороны.
– Быть по сему! – произнес басилевс, – Соклею архонтом Андромахии не быть. В Андромахию сатрапом отправляю Алкида, сына Ксанфа, моего родича. Ифтим, подберешь ему достойного логофета. Деифонт, подберешь геквета в тамоший гарнизон.
Решение басилевса удивило многих, не исключая и Ксанфа, которому тут же досталось поручение поскорее женить сына.
– Соклея же отправить в Гефестий, – продолжал Деметрий, – а архонта Лая вернуть, наградить. Ифтим, подберешь для него подходящую должность в Эльпидии.
– Я думаю, басилевс, что Лай хорошо послужит при освоении новых поселений в Междуречье, а коль скоро ты искал логофета для юного Алкида, то лучше и предложить нельзя. Лай начинал карьеру простым хелетомаем, проявил себя хорошо на всех постах, он будет хорошим помощником и советником.
– Да, я знаю этого Лая, – добавил Ксанф, – до того, как стать хелетомаем, Лай служил в гарнизоне на границе Керандии, в орхе Тимедия, где я был комавентом гиппатов. Это будет хороший помощник моему сыну.
– Значит, решено, – подытожил басилевс – отправляйте корабли в Гефестий. А Алкид отправляется в Андромахию. Что еще?
– Сатрап Амфитритии Дмонисий, – продолжил Ифтим, – Нет, прости, о Деметрий, басилей Дионисий, сын Феоктиста, ибо потомки Филоты получили право на этот титул, сообщает о беспокойстве на границе с Керандией. Антиподы, служащие сатрапу Керандии и Митреума Каваду, о чем-то замышляют. Дионисий сообщает, что они зачастили в Амфитритию и скупают все, что можно на рынке...
– Дионисий боится, что персы и антиподы скупят все тамошнее знаменитое вино, – засмеялся Главк, – а моему родичу ничего не достанется. Моему родичу удачно подошло имя. Нет бы порадоваться, что торговля идет, налоги идут в его казну, а оттуда в казну Эльпидии. Не правда ли, почтенный Павсаний?
Ифтим не разделил шутки царского шурина и продолжил сообщать, что подвластные Амфитритии сельские поселения подверглись нападению антиподов, и пришлось просить помощи все у того же Кавада.
Басилевс задумался. Сатрап Кавад, правитель Керандии, был человеком загадочным. Знатный перс, по слухам, потомок персидских царей, заморских, настоящих. Его род стоял у основания Эльпидии, предки были в архонтах. Многие персы считали их своими владыками. Когда лет двести назад персы начали осваивать рудники в горах у черной реки, вслед за ремесленниками туда отправились и аристократы, дед Кавада, тоже Кавад, стал правителем Митреума и выпросил себе титул сатрапа. Позже этот персидский тутул начали активно использовать архонты крупных городов. Из-за Кавада-деда случились крупные беспорядки в Эльпидии. Деметрий уже не помнил, кого обидел присланный сатрапом чиновник, вот только вылилось это в резню, восстание илотов и приход антиподов под Дельфинополь. Насилу справились. А еще говорят, что и дед, и отец Кавада, и сам сатрап породнились с вожаками антиподов и увеличили за этот счет свои владения. Никто точно не знает, каковы в реальности владения сатрапа. Вот только Дионисий, сын Феоктиста – не тот человек, которому стоит доверять в этом вопросе. Главк прав, пьянство басилея известно. Как он умудряется управлять отдаленным от метрополии городом и окрестностями – загадка. При этом первый раз от Дионисия жалоба на нападение антиподов. До сих пор варвары обходили Амфитритию стороной...
– Ну, если новостей нет, то все свободны, – решил басилевс.

Вечер того же дня, царский дворец
Совещание не давало Деметрию покоя. Тогда басилевс тайно вызвал к себе Павсания, Главка и Ифтима, решив поговорить с каждым с глазу на глаз.
Первым был вызван шурин.
– Вот, что, любезный Главк, – промолвил Деметрий, – а не посетить ли тебе Амфитритию? И Лаэрта возьми с собой, покажешь ему, откуда начинал свои путешествия твой прадед Клеотер. Можешь потом сплавать на юг, порадуешь мальчишку. Но отправляю я тебя не за этим. В Амфитритии узнаешь, что можно о Дионисии, о его взаимоотношениях с антиподами, а главное – о керандийцах, будь они не ладны. Подключи местных Посейдоновых жрецов, знакомых тебе финикийцев. Пришлешь гонцом верного человека.
– Я понял, Деметрий. Только кому ты не доверяешь – Дионисию или Каваду? Я достаточно хорошо знаю басилея, наши дома в родстве, он был женат на моей покойной тешушке Каллиопе. От Дионисия если и можно ждать из неприятностей, так только, что он предпочтет отсидеться, когда надо будет идти на помощь. С годами он ослаб духом, растерял мощь. Видно тяжело ему далась смерть жены и сыновей во время мора. Осталась у него только дочь Роксана, ей лет двенадцать. Теперь Дионисий носится с малолетним сынишкой, рожденным от какой-то жрицы, – рассуждал Главк, – Я еще помню жалобу жреческой коллегии. Когда у него родился сын, басилей сделал жрицу женой и соправительницей... Кавада я знаю гораздо хуже. В детстве нам довелось учиться у почтенного Стратигида, но я моложе его, так что частенько получал от Кавада тумаки, как и от других старших мальчишек. Хотя однажды я здорово ему отомстил, а потом долго был вынужден скрываться. Затем наши пути надолго разошлись. Он вернулся в Митреум, я не слышал про него лет пятнадцать. Уже потом, когда он стал сатрапом, а я был эпистолием у отца, мы встретились в Амфитритии. Кавад показался мне властолюбивым, жестким, но при этом имеющим понятия о благородстве и справедливости.
– Знаешь, дорогой Главк, если бы я сам знал. И владения Кавада, и владения Дионися находятся слишком далеко от Дельфинополя. Любой из них может захотеть стать автократором. Мне уже доводилось слышать, что оба они придерживают налоги, скрывают численность своих подданных, яшкаются с антиподами. И сдается мне, что за нападением антиподов на Амфитритию стоят люди Кавада.
– Туда надо послать хорошего хелетомая, Деметрий, а ты посылаешь меня.
– Хелетомая я пошлю, поговорю с Павсанием, но в Амфитритию поедешь ты. Твой род там уважаем, там полно твоих родичей. И ты жрец Посейдона, навестишь тамошние храмы. И мальчишку моего в море испытаешь.
– Я возьму и своего Клеотера. Твоему Лаэрту будет младший приятель.
– А не рано ли сына берешь? Ты его только год назад забрал из гинекея.
– Ничего, пусть привыкает. Он – будущий наварх и с детства должен полюбить вкус и запах моря.
– Тогда ступай, храни тебя Посейдон Землевержец!
Архихелетомай Павсаний был встречен также любезно. Басилей предложил ему вина, сыра и фиников.
– Ну как там мой Пердикка растет? – спросил царь первым делом.
Дело было в том, что некогда немолодой уже Павсаний взял младшей женой бывшую царскую служанку, которая должна была родить от Деметрия. Теперь Пердикке было уже лет девять, он считался сыном Павсания, но многие, и мальчик в том числе, были осведомлены, чей он сын. Мальчишку не признавали царевичем, но достойное будущее должно было его ожидать.
– Хвала Зевсу, малец растет, проявляет сообразительность, радует учителей. Он недурно разбирается в математике, довольно быстро складывает, любит читать.
– Воспитаем из него твоего приемника. Как я понимаю, Пердикка не будет столь сильным воином, какой получился из меня?
– Да, упражнения с оружием, бег, борьбу он не очень любит. Пойми, Деметрий, наш сын, прости, я хотел сказать твой, перенес тяжелую болезнь. Хвала Асклепию, что он вообще выжил.
– Ничего, раз он выжил, то пойдет на поправку. Я знаю эту болезнь, некогда ей переболели многие. Ты на моего братца Ксанфа посмотри, – басилевс внезапно замолчал, и после паузы продолжил, – Как ты понимаешь, Павсаний, я звал тебя не за этим. Вспомни сегодняшний разговор. Что ты думаешь о Дионисии и Каваде...
Теперь надолго замолчал архихелетомай. По его лицу словно бегали мысли. Наконец, словно решившись, Павсаний заговорил:
– Дионисий – пьяница. Помнишь жалобу жреческой коллегии Амфитритии, когда он соблазнил жрицу храма Гестии, увез ее в свой дворец?
– Да, мне рассказывали, что теперь он нянчится с сынишкой. А жрицу он сделал своей женой.
– А что касается Кавада, – с лица Павсания исчезла улыбка, – Тут гораздо серьезнее. Я не доверяю персам. Их развелось слишком много. Здесь, в Дельфинополе плюнешь – в перса попадешь. А там, в Керандии вообще одни персы, да еще вблизи антиподов. По меня доходят слухи, что Кавада признают своим повелителем многие их вожди, его дед завел моду брать жен среди керандиек, а отец и он сам – продолжили. Еще прислали недавно донос, о том, что сатрап не платит положенных налогов, имеет долю от каждого персидского ремесленника, и завел личную армию. Еще говорят, что он продает антиподам коней, зерно и оружие.
– У тебя есть хороший хелетомай?
– Пожалуй да, известный тебе Хумбаба-финикиец. Он отличился в землях Каритианы.
– Пошли его в Митреум. И пусть возьмет с собой верных людей, которые объездят всю Керандию, осмотрят все владения Кавада и пришлют мне отчет. А там посмотрим.
– Будет исполнено, басилевс.
Последним посетителем басилевса был Ифтим, царский логофет. С ним Деметрий обсудил, как и с предыдущими собеседниками, ситуацию в Амфитритии и Керандии. Логофет одобрил решения царя. И предложил послать с аналогичной миссией человека в Каритиану, ибо тамошние антиподы тоже не внушали доверие, неизвестно, что Соклей в Амфитритии творил, да и юному Алкиду подспорье будет.
– И знаешь, Деметрий, меня смущает Хумбаба в качестве хелетомая. Да, он неплохо проявил себя в Каритиане, но мне говорили о его жадности. Наполнить свой кошель он всегда не против. Недавно он поместье прикупил...
– Тогда бы это знал Павсаний, и предложил бы другого человека. Нет, Ифтим, не паникуй.

Эльпидия, Амфитрития, дворец басилея Дионисия, пять месяцев спустя
Дионисию приснился кошмарный сон. Басилей проснулся и криком напугал спавшую рядом жену, протянул руку к стоящей рядом амфоре. Амфоры не было. Опять Ктимена постаралась, не нравится ей пристрастие мужа к вину. Дионисий, успокоившись, обнял жену, потом встал с постели и прошелся в другую залу, где у него был припасен запас любимого амфитритского. Вино успокоило басилея, но тут новая напасть. Показался верный геквет, сообщивший о прибытии какого-то запыхавшегося финикийца, требующего встречи с басилеем. Решив, что ночь уже ничем не испортить, Дионисий потребовал ввести просителя.
– Привет тебе, басилей Амфитритии, – поклонился вошедший, – я – Хирам, служил хелетомаю Хумбабе. Не смотри на мой жалкий наряд, этому есть причина...
То, что рассказывал Хирам, было ужасным. Пришелец входил в число людей хелетомая, отправленного в Керандию. Люди Хумбабы исследовали едва ли не все владения сатрапа Кавада и поняли, что тот скрывает от метрополии свои истинные богатства, как и число своих подданных. Выходило, что у Кавада есть своя собственная страна, вожди антиподов Теушен, Гынына, Яхыч и другие признают своим повелителем его, а некоторые уже величают сатрапа персидским титулом "шах". А в Дельфинополь Кавад отдает лишь крохи. Тут бы Хумбабе и вернуться в столицу, должить все архихелетомаю Павсанию, а то и сразу басилевсу Деметрию. Но нет, ушлый финикиец решил не упустить своего шанса. И отправился к Каваду. Хирам точно не знал, что там хотел получить его начальник от могущественно сатрапа – лошадей, илотов или золота, а может всего сразу. Но вот только вскорости к людям Хумбабы ворвались охранники Кавада и всех потащили в темницу. Хирам в этот момент отлучился, хвала Мелькарту, посему и избежал участи остальных хелетомаев, тела которых, выброшенные в ров и терзаемые падальщиками, он увидел позже. В Амфитритию же Хирам бежал потому, что дороги на Дельфинополь перекрыли.
Дионисий задумался. Налицо измена. Проклятый Кавад явно замыслил отойти от Эльпидии. Все разговоры о его царском происхождении, о его предке Камбизе из рода Ахеменидов, шахиншахов Персии, все эти заигрывания с антиподами. Последнее нападение антиподов на земли Амфитритии наконец и внезапная помощь Кавада. Персу явно нужны выходы к морю, которых у него нет. Если он приберет к рукам Амфитритию, то... Дионисия даже боялся подумать, что. Но Дельфинополь далеко, пока придет помощь от Деметрия. А еще был тут недавно Главк, племянничек, так сказать, сын сестры покойной жены Каллиопы, дочке Роксане двоюродный братец, к тому же шурин басилея. Так вот этот Главк, официально привез в Амфитритию басилевсова младшего сына Лаэрта, но сам все вынюхивал, выискивал, со жрецами шептался. Уж не хотят ли сместить Дионисия. В Керандию вот тоже с тайной миссией посылали. Уж не задумал ли Деметрий ликвидировать два наследственных владения в своем царстве, сместить и Кавада, и его – Дионисия? И что теперь с этим Хирамом прикажешь делать.
Наконец Дионисий решился:
– Вот что, Хирам. Сейчас тебя накормят, напоят, немного отдохнешь с дороги. Потом я отправлю тебя в Дельфинополь на корабле. Ты ведь хотел именно этого?